В безлюдном осеннем парке фонтан не работал. На поверхности воды,  заполнявшей чашу, неподвижно лежали листья.

Неподвижно-прозрачный осенний воздух, неподвижные качели, неподвижные деревья, неподвижное солнце в зените.

Мысль, что лето прошло, без движения висела в моей голове. Думать не хотелось. Это было невозможно. Ум остановился в неподвижном созерцании и заскучал.

Захотелось вдохнуть жизнь в эту застывшую красоту. Я поднял мелкий камушек. Краем мелькнула мысль, как круто сейчас изменится его судьба.

Камень прочертил дугу и плюхнулся в водную гладь, разбрызгивая в прохладном воздухе искрящиеся капли. Поверхность покрылась рябью. Раскачивая листья по воде пошли круги.

Почему осень, откуда вдруг? Почему не лето?

Гладкая поверхность моего ума покрылась рябью. Желтый лист мысли качнулся на волне. Ведь все, что я вижу вокруг я воспринял, именно я – не кто-то другой.

Как же все произошло? Помню как пришел в парк, помню как смотрел, слушал, вдыхал запахи и мысль помню – снова осень. Нет, не мысль – мысль опережает. Это обобщение, оно всегда отстает.

Но почему осень?  

Цыплят по осени… Ну, да – сначала осень потом подсчет. Надо чтобы все произошло – тогда будет что воспринимать.

В руку неожиданно кольнуло. Я вздрогнул и посмотрел на предплечье. «Одуревший какой-то» — подумал я глядя на комара, посреди бела дня присосавшегося ко мне как в последний раз.

Ничего – много не выпьет. Я замахнулся для сокрушительного удара, но комар, словно почуяв неладное, бросил меня и скрылся в зарослях.

Почесывая укушенное место, я попытался продолжить. «Чтобы было что воспринять, надо чтобы было что воспринять». Какой, однако, въедливый… 

Да… Итак, чтобы было, надо чтобы было. Круги на воде ударились о стенку и устало поползли обратно.

Вот комар — зачем это он сделал? Хотя нет. Как я о нем узнал? Сначала укол, комар потом.

Я остановился. Выходило, что поначалу был укус, но комара еще не было. По крайней мере лично этого.

Если б его прихлопнуть заранее, то и не укусил бы. Но с другой стороны, если бы не укусил, то для меня  бы просто не существовал.

Еще раз… Ну да, получается комар в моем восприятии появлялся постепенно. Он кусал, пил, летел. Я помнил все, что он делал.

Я вспомнил огромного комара, искусно нарисованного фломастером на спинке трамвайного кресла.  Стоя на пружинистых лохматых лапах, он растопыривал прозрачные крылья и направлял на меня свое копьеподобное жало.

Его хитрые глаза недвусмысленно смотрели прямо на меня через пилотские очки в плотно прилегающей кожаной оправе. Стильная подпись гласила – «Комар – Кумар».

И вот теперь, комар постепенно пробирался через мое восприятие. Сначала он появился как укус, потом как нахальное насекомое и наконец как лихой пилот.

Но куда именно он пробирался, куда целился? Я вздрогнул от осознания того факта, что комара давно нет, а я о нем помню, а значит пробирался он в мою память.

Пробирался, пробрался и наследил, но я его запомнил. Ничего — еще встретимся, подумал я и понял, что проиграл. И кому – комару!

Он точно знал, что сначала опасность, потом удар. Он не стал дожидаться, когда ему врежут. Он все знал наперед.

Он точно знал, что если в его голове горит лампочка и звенит звонок, то это достаточные основания для принятия решения. И не важно, что рой про него скажет.

Со мной не так. Комар не существовал в окружающем объективном и независящем от моих представлений мире до укуса. Ни как предвидение, ни как предчувствие.

Он появился после. Сначала укол потом комар – так разворачивались события во времени. Но что было в самом начале?

Сначала камень – потом круги. Сначала все происходит со мной, а потом я вижу это в окружающем как бы мире.

И поэтому все сны вещие и поэтому главное, вовремя заметить лампочку и услышать звонок. Даже комар это знает, а я почему-то нет. Ведь все очевидно как нос. Сначала я, потом окружающий мир.

Но почему считают наоборот? Все происходящее со мной отсчитывается от даты рождения, а я вроде как ее побочный эффект.

Я поморщился от неприятного осознания своей вторичности, от того, что оставшаяся в глубине времен дата –  это точка отсчета, с которой каждый раз приходится сравнивать себя.

Стоит мне поставить себя в начало отсчета тут же все оказывается на своих местах. Сначала я, потом восприятие и только  потом память. Никак не наоборот.

Окружающий мир о котором я узнаю воспринимая и запоминая, рождается изнутри. Без меня, без «я», он  не может появиться. Ему просто негде будет это сделать. А значит точка отсчета не комар со своим окружающим миром, а я.

Сколько вам лет? Правильный ответ ноль.

Все остальное – содержимое памяти, пронумерованное числовым рядом календаря и часов.

Сейчас – всегда начало отчета. А раз так, то я всегда в начале, а осень снова уходит в память, которую зачем-то называют прошлым. Какой будет память зависит от меня, но только когда я окажусь вначале.