Я сбежал вниз по лестнице, сильно толкнул дверь, и ей пришлось выпустить меня из здания. Вдыхая полной грудью вечерний по-осеннему сырой, пахнущий опавшей листвой воздух, я забросил повыше на плечо спортивную сумку и зашагал на тренировку.

На аллее меня поджидали йожики, точнее, йожихи и если быть совсем уже точным – йога-леди нашего клуба. Они, в отличие от сильной половины человечества, всегда находили время для занятий, отвлекающих от лежания на диване напротив телевизора с пивом в одной руке и пультом в другой.

Я хотел было улизнуть и отправиться на тренировку, как всегда, самостоятельно, но Дима меня задержал, еле слышно пробормотав себе что-то под нос, кажется, про автобус. Я сбавил ход и не торопясь пошел вместе со всеми.

Едва мы вышли на проспект, чтобы поймать подходящую маршрутку, как возле нас остановился совершенно пустой рейсовый автобус и открыл переднюю дверь. «Не местный, наверное, – промелькнула у меня мысль, – сейчас будет дорогу спрашивать».

 — Вам в центр? – донесся с водительского места голос.

 — Нам на Польский спуск, – вкрикнул я в автобус.

 — Ну да, годится, давайте быстрее…

 — А сколько?

 — Ну, как маршрутка. Давайте быстрее, говорю.

Мы мигом загрузились в автобус, и он понесся по улицам с совершенно невероятной скоростью. Какое приятное совпадение, думал я, сидя на переднем кресле и глядя на бегущую навстречу полосу дороги.

Но все же интересно, отчего автобус вдруг сам остановился – ведь никто не успел и руку поднять? Прямо как в «Чародеях» – чудеса за наличный расчет.

Дима сидел рядом со мной и с каким-то детским интересом выглядывал в окно. Ну и хорошо. Разговаривать не хотелось. Я очередной раз прокручивал в голове последовательность, подготовленную для сегодняшних занятий. Плавное течение мысли иногда прерывалось непроизвольной попыткой вспомнить, говорил Дима что-то про автобус или мне просто показалось.

Вдох-выдох, наклон, вытягивание, прогиб, скручивание… Вся группа сосредоточенно повторяла движения. Сегодня каждый был сфокусирован на себе, и группа не особенно внимала моим комментариям. Последовательность во многом была знакомой, и я дал себе свободу погрузиться в созерцание.

Удивительные картины, возникавшие в центре головы, отличались яркостью и четкостью. Перемещая внимание по телу, я мог внутренним зрением наблюдать все происходящее.

Фосфорным свечением лучился скелет, внутри и снаружи тела вспыхивали кристаллы разных цветов и форм, на ладонях и ступнях ощущались пружинки вихрей – точно таких, как на рисунках в книжках по цигуну. Радовало, что усиление психоэнергетических эффектов происходило второй раз подряд, давая повод говорить пусть о локальном, но уже устойчивом продвижении. Наверное, что-то подобное происходило и с остальными членами клуба, от чего они были погружены в себя больше обычного.

Наступила очередь ширшасаны – стойки на голове. На мои предложения в помощи ее выполнения зал ответил равнодушным молчанием. Все опустились на колени, уперлись головой в пол и постепенно один за другим вытянулись ступнями к потолку.

Внезапно рядом со мной кто-то тяжело упал. Дима! Я хотел было ему помочь, но он успел вскочить, опять попытаться встать на голову и опять упасть. Все остановились и уставились на Диму. Зрелище завораживало.

Дима изо всех сил пытался впрыгнуть в стойку на голове, однако совершенно не мог поймать равновесие, от чего падал каждый раз в непредсказуемом направлении. Его майка канареечного цвета мелькала вверх и вниз подобно желтой майке уходящего от преследования лидера велогонок. Наконец он остановился, недоуменно обвел зал глазами и сиятельно улыбнулся.

 — Дмитрий, – проникновенно сказал я, – ваше рвение в освоении ширшасаны заслуживает большой похвалы, однако с такой прытью можно, не приведи господь, что-нибудь свернуть.

Дима понимающе кивнул и тут же опять поставил голову между руками, готовясь к очередному прыжку. Удержать его удалось только силой.

 — Дмитрий, – опять веско сказал я, – йога – это читтавриттиниродхах, что по-нашему означает прекращение деятельности сознания, а для начала просто остановку внутреннего диалога. Сесть на голову, а тем более по-быстренькому травмироваться – не самоцель.

Дима кивнул, опять опустил голову на пол, потом, словно одумавшись, поднялся и сел на пятки.

 — Поэтому я прошу вас, – убедительно продолжал я, – работать не только с физическим телом, но в первую очередь со вниманием. Работу со вниманием, которую мы отдельно выполняем в конце занятий, пробуйте растянуть на всю практику. Созерцайте психоэнергетику и положение своего тела. Устраняйте препятствия, прежде всего в уме, и только потом переносите действие на тело, – менторским тоном поучал я. Дима послушно кивал головой.

Мы проделали еще несколько движений и приступили к стопсету – останавливающей последовательности. Я напряженно следил за Димой, чтобы с ним чего-нибудь не случилось, однако вопреки ожиданиям стоп-сет он выполнял умело, и когда в баддха-конасане его колени опустились на пол, по залу пронесся вздох удивления. Дима отработанным движением уселся в сиддхасану, свел закрытые глаза в межбровье и полностью ушел в себя.

Я диктовал последовательность созерцания энергетических центров и наконец, учитывая достигнутую сегодня особую ясность внутренней картинки, решил полностью погрузиться в ее созерцание. Повисла невероятная, почти гудящая, тишина.

С необычной легкостью я скользил вниманием по своему внутреннему пространству. Сегодня оно имело просто громадные размеры. Обычно засветки выхватывали небольшие по объему области и составление более-менее целостной картины представлялось непростой задачей. Обычно ее приходилось во многом додумывать комбинируя то, что удалось рассмотреть внутри себя, с прочитанным в книжках.

Но сегодня все обстояло по-другому. Внутреннее пространство, было самым настоящим миром, с размерами, чуть ли не большими нашей привычной реальности.

Оно оказалось наполненным невообразимым множеством светящихся нитей, кристаллов, вращающихся плоскостей, окружностей. Все богатство форм двигалось объединенное общим замыслом в каком-то фантастическом танце.

Где-то там, чуть выше плеч, висел полевой сгусток особой плотности, и мне захотелось его рассмотреть подробнее. Плавно, стараясь удержать видение, я сместил внимание вверх и назад. То, что предстало моему внутреннему зрению, вызывало шок.

За моими плечами, устрашающе пригнувшись и вытянув шею, сидел грандиозных размеров белый орел. На месте его глаз сверкали рубины, излучавшие потоки светло-фиолетового сияния, а мощные расправленные крылья придавали ему сходство с гербом.

 Вид его был настолько грозен, что в сравнении с ним орлы американских Кордильер выглядели ласковыми воробушками. Я с трудом удержал внимание в равновесии. Зная ценность таких видений и понимая, что все может пропасть в любой миг, я сделался холодным и отрешенным.

Орел, казалось, совершенно меня не замечал. Перья на его крыльях шевелились будто от легкого ветерка. В глубине сознания прозвучало – «сердечный дракон». И опять – «сердечный дракон»… По представлениям древних китайцев, сердечный дракон живет за спиной человека, но ошибки быть не могло – у меня за плечами орел.

И так же, фоном, не нарушая видения, прошла мысль о том, что орел и есть мой сердечный дракон. Раз так, то я, наверное, могу с ним взаимодействовать. Не додумав свою мысль до конца, я сделал попытку шевельнуть крыльями. И…

О чудо! Крылья пошли вниз. Теперь пробуем вверх… Слегка задержавшись, крылья пошли вверх. Я взмахнул ими еще раз. Движение вышло гораздо более решительным. Еще раз вверх-вниз и еще раз… Орлиная голова шевельнулась и потянулась вверх. Картинка пропала. Потрясенный увиденным, я медленно открыл глаза и посмотрел в зал. Здесь все было, как обычно.

 — На сегодня все. Всем спасибо. До свидания.