Мой рассказ о посещении СВ закончился вопросом:

 — Одно только не понятно, почему он связал орла с киллерством? Ну да, так и говорит: зачем орла тренировать, ты что, мол, в киллеры собрался?

Дима отхлебнул из синей чашки и еле слышно произнес:

 — Потому что орел в коконе выполняет защитные функции. Вот, например, почему при опасности, исходящей от нечистой силы, крестятся – никогда не задумывался?

 — Крестятся? Выравнивают свою шестинаправленную структуру, наверное…

 — Да, правильно. Но еще исходящие из пальцев лучи проходят по чувствительным местам полевых кругликов и орел рефлекторно закрывает их крыльями. Секунды на три-четыре накрывает их крыльями, как плащом. Поэтому при испуге крестятся часто, чтобы сделать себе непрерывную защиту. Ну и, конечно, орлы и драконы могут нападать на противника, наносить удары по полевикам. Хотя все это кармически отягощает…

Я не понял, что он имеет в виду, говоря «полевики» и «полевые круглики», но разговор имел другую направленность. Несмотря на разбирающее меня любопытство, я не стал прыгать с темы на тему.

Учитывая, что о человеке говорят не столько его ответы на вопросы, сколько его вопросы в ожидании ответов, чтобы не выглядеть излишне поверхностным, я мысленно отложил тему о полевиках на потом.

 — Защитная функция – главная задача орла? Дима ухмыльнулся.

 — Нет. У него свои задачи. Просто он как участник концессии

«интегральная человеческая структура» выполняет в ней некоторые функции. Предоставляет ей часть своих умений.

 — А именно для него что главное, что он делает в моем коконе?

 — Кокон такой же его, как и твой. Здесь у них инкубатор и тренировочная база. Что делает? Тренирует крылья.

 — Как пелевинский «Затворник и шестипалый»?

 — Да.

 — А что значит «тренировочная база»?

 — Ну, орел мобильная форма сознания и может перемещаться, куда хочет.

 — В нагвале, в смысле, в тундре?

 — Для начала внутри кокона.

 — И своим полетом он создаст мне счастливое будущее?

 — Нет, пока ты не имеешь ни одного запущенного в небо тундры орла или дракона, будущее тебе никто не создает. Более-менее удачную оперативную обстановку тебе может обеспечивать саламандра из прошлой жизни, но планомерное будущее – пока нет.

 — Саламандра? Слушай, мне в детстве перед засыпанием каждый раз снилось, что под кровать забирается громадный крокодил. Может быть, он и есть саламандра?

 — Да, ты ее вырастил в прошлой жизни. Очень, кстати, большая и воспитанная. Она приходила к тебе погреться по старой памяти, – рассмеялся Дима.

Меня порадовало, что догадка оказалась верной, но чтобы не упустить нить разговора, не подал виду.

 — Ну, хорошо, а как выглядят полеты внутри кокона?

 — Кокон – микрокосм. Часть светимостей кокона трактуется как наблюдаемая вселенная. По ней может летать орел до того, как уйдет в небо тундры.

 — Как летать? Как это сделать?

 — Как обычно. Переносишь внимание в орла, взмахиваешь крыльями и вперед. В космос.

 — И что я увижу?

 — То, что увидит орел. Он тебе будет транслировать картинку.

 — А как возвращаться?

 — Возвращаться лучше плавно. Заходишь по экваториальной орбите Земли, входишь в атмосферу, потом находишь район своего расположения и возвращаешь внимание в тело.

 — А я уже могу делать вылеты?

 — Почему «уже»? Давно можешь. Но почему-то не делаешь.

 — Мне надо все обобщить, и сразу буду попробовать вылет, если он у меня вообще получится, а потом опять буду тебя мучить. Ну, хорошо, а какая от него польза, пока он находится внутри кокона, если человек не делает полетов?

Дима опять ухмыльнулся и разочарованно покачал головой, как делал всякий раз, когда я задавал вопрос, ответ на который должен был знать сам.

 — Он делегирует человеку высшую психическую деятельность, абстрактное мышление. Помнишь в песне «…с ними золотой орел небесный, чей так светел взор незабываемый».

 — Ты хочешь сказать, что если у человека нет орла или дракона, то он не соображает?

 — Да, примерно так, но человек в своей системе обязательно имеет союзника. Не обязательно орла или дракона – они все-таки сложные и продвинутые существа. В основной массе союзники у людей саламандры, и то в последнее время не очень развитые.

 — Слушай, а бывают такие, у которых совсем нет союзников?

 — Да. Всякие бывают. Есть даже такие, у которых нет вообще никакого поля – големы.

 — А почему у разных людей разные союзники?

 — Уровень союзника зависит от состояния кокона. На одних стапелях можно строить только катер, на других – океанский лайнер. Так и здесь. Кто-то может выращивать орлов и драконов, а кто-то – в лучшем случае какую-нибудь змейку. Если выпустил союзника в хорошем состоянии, то в следующий раз выращиваешь кого-то классом выше. Он в свою очередь может предоставить расширенные умения, благоприятные обстоятельства.

 — А сколько людей выращивает орлов и драконов?

 — Примерно процентов двадцать. И то… в последнее время все какие-то  недоделанные.

 — Недоделанные?

 — Да. Крылья общипанные, сами облезлые, бесхвостые, почти все  безголовые.

 — Как такое может быть? Причина известна?

 — Ну да. Как человек выстраивает свое поведение на тонком плане – мысли, чувства, самоконтроль, какие делает пожелания ближним и дальним, такие и складываются условия для выращивания союзника.

Мы  помолчали.

 — Слушай! – вдруг осенило меня. – А вот Кастанеда… Ну да, помню, ты не читал. Не важно. По представлениям тамошних индейцев, Вселенную держит орел и питается летящими к нему бабочками сознания. Это действительно так? – я замер в ожидании ответа.

 — Да. Нельзя, правда, назвать его орлом или драконом в прямом смысле. Это существо неописуемо, но в первом приближении – так.

 — И как все происходит? – меня начал бить озноб.

 — Что  происходит?

 — Н-не знаю… Вселенная… Как он с ней, одно и то же… Вот как они…

 — Обычно. В лапах он держит светящийся шар. Точнее говоря, его лапы погружены в такое сферическое сияние. Сияние – наша Вселенная. Орел – сверхсознание Вселенной.

 — Подожди, – я перевел дыхание, – орел – существо с индивидуальным сознанием?

 — Трудно сказать. Это совершенно другое.

 — Ну, хорошо, а вот у Кастанеды говорится, что взгляд на орла может стоить магу жизни.

Дима равнодушно пожал одним плечом.

 — Не знаю, наверное. Просто надо быть предельно холодным и отрешенным. И тогда все нормально.

 — А вне вселенского орла что-то существует?

 — Только чернота. Пустота в полном смысле и другие орлы. Но мы с ними никакой связи иметь не можем.

 — А орлы между собой?

 — Вряд ли, они абсолютно автономные модули сознания.

 — А творение, Вселенная. Они что, все время на одном месте?

 — Нет, почему… Орлам свойственно летать. Когда орел находится на месте, он запускает в пустоту лапы, и создает свое сновидение, свою Вселенную. Он подсвечивает черноту и входит в транс осознания Вселенной. Когда осознание подсвеченной области окончено, то он ее покидает. Перелетает на другое место и создает новую.

С усилием погрузившись вниманием внутрь, я попытался представить себе всеобщую картину. Поле вокруг меня зашевелилось, тело начало трусить, закружилась голова, накатила тошнота, ситуация едва не вышла из-под контроля, но все закончилось так же внезапно, как и началось.

 — А вот орлы и драконы, как они расположены в человеческой структуре? – овладев собой, спросил я.

 — Ну, как… Так же. Только у твоего орла в лапах ходунок.

 — К-кто? Ч-что? Х-ходунок? – заикаясь, пролепетал я, чувствуя, что все мои стройные представления об энергоинформационной структуре человека и все устоявшиеся понятия о мироздании рушатся, как карточный домик. Только бы мне хватило сил пересобрать их заново.

 — Чего ты так разволновался, – озабоченно спросил Дима, заглядывая мне в глаза с докторским видом.

 — Н-нет, просто все распадается… Какой еще ходунок? – я вымученно улыбнулся.

 — Ходунок? Ну, в народе его называют душа. Такой полевик, полевой круглик. Обычно находится примерно в грудной клетке. Во время бодрствования его держит в своих лапах орел, а во время сна когти его разжимаются и ходунок свободно плавает по кокону. Он единственный полевик, способный относительно свободно перемещаться по кокону. Отсюда его название – ходунок. И тогда человек видит сны или там воспринимает другие миры. Когда ходунок немного смещается в коконе вверх, у человека наступает эйфория, вниз – депрессия. Знаешь выражение «душа в пятках» или «парит»? Речь идет о фактическом состоянии ходунка.

 — А  изменение  его  положений  можно  видеть?

 — Да.

 — И в чем же причины перемены настроения в разных местах кокона?

 — Просто ходунок настроен на обитание чуть выше середины кокона. Там у него парковка и ровное настроение. А выше или ниже вибрационная картина меняется. В грубых вибрациях ему плохо, а в тонких эйфористично.

 — Ну, хорошо, а почему он меняет свое положение?

 — Ходунок впечатляется. Впечатляться – его назначение. Он надувается или сдувается, плавучесть меняется, и тогда он или всплывает, или погружается.

 — Но ведь мысли при изменении настроения тоже меняются, верно? Так как же?..

 — Я же тебе говорю. Ходунка в лапах держит орел. Через когти ходунок транслирует ему свое состояние. Как следствие меняются вибрации орла и соответственно мысли.

Я старался изо всех сил удержать внимание, но оно расползалось во все стороны, как кисель, и не оставляя ни одной зацепки, ни одной возможности сберечь свои незыблемые представления. Попытки уцепиться за прошлые понятия вели к их окончательному распаду, превращая такой надежный фундамент окружающего меня мира в раскисшую в воде газету.

Где-то в глубине зарождалось нечто новое, но пока слишком зыбкое и неопределенное, чтобы стать функциональным. Мне требовалось время, чтобы переосознать или хотя бы привыкнуть ко всему, о чем я узнал в эти дни.