Я возвращался домой по темным сырым улицам, пытаясь осмыслить произошедшее. Редкие уличные фонари освещали небольшое пространство вокруг себя, создавая в ночном тумане серебристые пузыри, наверное, только для того, чтобы им самим было не так страшно коротать зимнюю ночь. Ухабы и заброшенные траншеи обнаруживали себя в самый последний момент.

Для отвратительного настроения причин было предостаточно. Во-первых, не удалось добыть никакой значимой информации, вовторых, не досталось никаких энергетических подарков, на которые я втайне рассчитывал. Но зато я получил совершенно не заслуженный нагоняй за бездеятельность.

Вместо того, чтобы тратить столько времени на совершенно не нужный текст, думал я, лучше бы дал какое-нибудь вспомогательное или развивающее упражнение. В конце концов, я не требую что-то сделать за меня.

Просто подскажи – как надо? Но нет – обо всем я должен догадаться сам. А о чем догадаться? И где уверенность, что догадка будет соответствовать хоть чему-то реальному?

Научись считывать информацию! Хорошо, дайте мне информацию, и я ее считаю! Конечно, СВ продемонстрировал силу – построил своих поддавшихся панике пациентов, конечно – ему хорошо.

Не понятно только, отчего он не желает никого учить. Неужели он не хочет поделиться своими знаниями? И ведь от него не требуется ни навязываться кому-то в учителя, ни упрашивать выслушать его. Это же так просто – ответь на вопросы и дай технологию развития. Ну почему так не поступить?

Безмолвным ответом на мой вопрос в памяти всплыл образ Кастанеды. Вначале своего обучения он требовал от дона Хуана получения знаний по заранее задуманной им схеме, что для старого индейца оказалось неприемлемым и было с негодованием отвергнуто. Может быть, и здесь так? Может. Но все равно это слабое утешение.

Он похож на свет этих фонарей, думал я, выискивая в темноте остатки асфальтной дорожки, – светит только для себя, а тут скачи в потемках наобум. Хотя, с другой стороны, кто мне доктор? Одно слово сумел принять – так прими и стихи. Нет же – уцепился за первый успех и почил на лаврах, то же еще – волшебник.

И потом, что у меня за подушка все время в голове? Мало того, что не удалось узнать ничего вразумительного, так вдобавок ощущение ватной подушки. И еще: откуда, спрашивается, взялась жужжащая тяжесть над головой? Да уж, плодотворный выход в люди. «В мозгу туман, в кармане фига»…

Внутренний диалог начинал идти вразнос. Я перепрыгнул очередную канаву и, получив секундную встряску вместе с мгновением внутреннего молчания, переключился на другую волну.

А может, не надо суетиться. Во-первых, мои технологии позволили все-таки наработать некоторые умения. Ведь и из числа пятнадцати я стал «избранным», хохотнул я про себя. А во-вторых, ведь никто не мешает повторить попытку считывания стихов еще и не раз, и не два. Никто же не сказал, что все потеряно.

Надо продолжать, надо пытаться… Другого пути нет. Нет другого пути. Надо пытаться еще и еще раз. Ведь хожу же я по этим убитым улицам километр туда и километр обратно каждый день, хотя другим кажется, что дороги здесь нет. Ведь для чего-то я это делаю?

Что я должен понять, какой урок вынести, чему научиться? На кой мне это ежедневное путешествие? В чем его сакральный смысл? Не известно.

И все равно я иду. И буду идти, потому что больше деваться некуда. И так будет до тех пор, пока я не осознаю причин. А иду здесь потому, что, видимо, нет другого способа довести их до моего сведения. Наверное, невозможно объяснить их ни словами, ни жестами, а только вот так – через практику пути.

Хорошо, торопиться не будем – вернем обществу здорового человека. Требует принять информацию – примем.